Как упоительны в театре вечера

До окончания юбилейного XXV Собиновского музыкального фестиваля остаются, увы, считанные дни. Уже состоялись три премьеры: оперы «Тайный брак» и «Мадам Баттерфляй» и балет «Дон Кихот». Позади блистательный концерт оперной дивы Хиблы Герзмава в сопровождении трио Даниила Крамера. Но еще есть возможность получить удовольствие от второго тура Конкурса конкурсов вокалистов и заключительного концерта. В любом случае, несмотря на все опасения, XXV фестиваль состоялся, убедительно подтвердив свой статус главного музыкального события Саратовской области.

В минувший четверг в рамках круглого стола на тему «Будущее музыкального театра» состоялся любопытный разговор профессиональных критиков с молодыми искусствоведами, включая студентов консерватории. Темой дискуссии стал вопрос о том, куда движется классический музыкальный театр в мире и в нашей стране. Как ни странно, молодежь в своих оценках современных постановок была зачастую гораздо более консервативной, чем представители старшего поколения. Если опытные искусствоведы, скажем, уверены, что театр не может жить без скандала как средства привлечения внимания к спектаклям и творческих решений на грани допустимого, то новому поколению (по крайней мере, судя по высказанным мнениям и суждениям) куда милее традиционные режиссерские решения. Те, что не предполагают присутствия на сцене обнаженных людей, спорных визуальных решений или символизма, отсылающего воображение зрителя в эпохи, далекие от обозначенной событиями на сцене.

ПУСКАЙ ВСЁ СОН

Как отметил на встрече заслуженный деятель искусств РФ, известный режиссер Григорий Спектор, опера остается элитарным жанром искусства, но по объективным обстоятельствам театры вынуждены все более активно заигрывать с массовой аудиторией и говорить на понятном ей языке развлечений. «Большие театры вынуждены обращаться к „низменным“ жанрам оперетты и мюзикла, — уверен Спектор. — Эти постановки проникают даже в настоящие храмы оперного искусства, к примеру Большой театр тоже сдался и поставил „Летучую мышь“. Это гениальный по музыке спектакль, который идет сейчас во всех музыкальных театрах Москвы. В Мариинском театре, цитадели академического искусства, наряду с великими операми Вагнера и Чайковского идет мюзикл „Моя прекрасная леди“ Фредерика Лоу».

Саратов в этом процессе, кстати, тоже не исключение. Несмотря на наличие в Энгельсе Театра оперетты, академический театр оперы и балета активно ставит оперетты. И в программе Собиновского фестиваля их можно встретить сразу две — «Веселую вдову» Легара и «Принцессу цирка» Кальмана.

Как относиться к этим процессам? Спокойно, убежден Григорий Спектор. Но при одном условии — качество этих спектаклей не должно компрометировать театры.
Что касается будущего российского музыкального театра в целом, то оно сформулировано за пределами нашей страны, уверен известный музыкальный критик, главный редактор газеты «Музыкальное обозрение» Андрей Устинов. Россия, по его мнению, никогда не была в авангарде музыкального искусства, поэтому нам предстоит усваивать и осваивать то, что уже существует на Западе.

В то же время, по его словам, молодые российские вокалисты стали очень конкурентоспособными и все активнее штурмуют иностранные сцены. Эти новые певцы не только имеют хорошие голоса и академическую школу, но и хорошо владеют иностранными языками, актерским мастерством, а потому востребованы за рубежом.

ПУСКАЙ ЛЮБОВЬ — ИГРА

Долгожданная премьера оперы Пуччини «Мадам Баттерфляй», состоявшаяся тем же вечером, в определенной степени стала иллюстрацией к дискуссии критиков.
Современное визуальное решение сцены и декораций позволило создать атмосферу неточно определяемого по времени действия. Трагическая история любви японки Чио-Чио-Сан и американского офицера Пинкертона разворачивалась в ХХ веке, но в какие точно годы, сказать сложно. На сцене можно было одновременно увидеть персонажей в современных костюмах с фотоаппаратами, девушек легкого поведения, одетых в стиле «диско 80-х», и большую женскую массовку в традиционных японских кимоно.
Задник сцены представлял собой экран, изображения на котором периодически напоминали эксперименты из области видеоарта и были бы вполне уместны в каком-нибудь ночном клубе. Крупные планы лиц сменялись водопадами, цветами, а еще неоновыми огнями и силуэтами зданий ночного мегаполиса, что еще больше размывало понимание того, в каком времени происходит действие. Объем и глубина сцены в этой постановке быстро и изящно изменяется благодаря системе многочисленных темных конструкций, напоминающих перегородки в традиционном японском доме.

Дуэт Ольги Кочневой (Чио-Чио-Сан) и Ильи Говзича (Пинкертон) на протяжении спектакля был очень ярким и убедительным. А вот всей женской массовке, по ощущениям, необходимо посмотреть хотя бы фильм «Мемуары гейши» 2005 года (удостоенный, кстати, сразу трех «Оскаров»), чтобы двигаться по сцене в манере, более подобающей японским женщинам.

НА ТОМ И ЭТОМ СВЕТЕ БУДУ ВСПОМИНАТЬ Я

На следующий день после премьеры «Мадам» на сцене театра стояли лишь рояль, ударная установка и несколько микрофонов с пюпитрами — для оперной певицы Хиблы Герзмава, пианиста Даниила Крамера, контрабасиста Сергея Васильева и ударника Павла Тимофеева. Но этот блистательный, совершенно роскошный концерт без сомнения уже сейчас можно назвать в числе главных музыкальных событий года в Саратове.

Даниил Крамер любим саратовской публикой давно и преданно. А вот народная артистка РФ и Абхазии Хибла Герзмава, певица с потрясающим голосом, стала открытием для большей части местных меломанов (по крайней мере, живьем). Но после этого концерта и тех аплодисментов, которые обрушивались на сцену, можно сказать уверенно: это любовь если и с первого взгляда, то точно навсегда.

Ария Генделя в удивительном джазовом прочтении прозвучала первой как некое откровение, а каждый следующий номер: романс «Я здесь, Инезилья» Глинки, популярный джазовый стандарт Fly Me to the Moon 1954 года, божественно спетая «Ave Maria», «Аллилуйя» Моцарта — на фоне лаконичной черной сцены и падающих сверху лучей света только усиливали атмосферу чуда.

На бис Герзмава исполнила неизбежную «Summertime» из «Порги и Бесс» под аккомпанемент одного лишь контрабаса и воздушную песню «Букет цветов из Ниццы».

Если бы этой программы не существовало, Крамеру стоило бы придумать ее именно для Собиновского фестиваля, поскольку этот удивительный концерт вписался в концепцию фестиваля идеально. Хотя с эмоциональной точки зрения точнее было бы сказать так: очень жаль, что программа «Опера. Джаз. Блюз» была создана не для Собиновского фестиваля. Если бы это было так, то в историю отечественной сцены он был бы вписан золотыми буквами.

Источник